Привычка пить бутилированную воду и даже готовить на ней еду с каждым годом все больше укореняется в нашем быту. Но вода — продукт, качество которого не проверишь в домашних условиях.
Привычка пить бутилированную воду и даже готовить на ней еду с каждым годом все больше укореняется в нашем быту. Но вода — продукт, качество которого не проверишь в домашних условиях. Стоит ли верить тому, что написано на этикетке?
Что бы нам ни говорили о совершенстве современных очистных сооружений, а выпить стаканчик воды из-под крана отваживаются очень немногие. Мы больше доверяем качеству той воды, которую продают в бутылках. Тем более что, если верить производителям, она ключевая или из высокогорных источников, минеральная или обогащенная, а бывает даже «специальная детская». Однако эксперты из испытательных центров и научных институтов, имеющие возможность проверять воду в лабораториях, обещаниям на этикетках, в отличие от потребителей, не верят. Они точно знают, что обычная водопроводная вода нередко и чище, и безопаснее «ключевой», «горной» или «детской».
Директор Главного контрольно-испытательного центра питьевой воды Юрий Гончар не хочет лить воду ни на чью мельницу, поэтому, как называется жидкость «с гор» и «из источников», а также кто ее разливает, говорить отказывается.
— Торговля наркотиками, оружием и проституция — малоприбыльные занятия по сравнению с розливом воды, — интригующе начинает он свой рассказ. — Вот вчера проверяли мы одну воду… На этикетке написано: «Питьевая вода высшего качества». Так она хуже, чем водопроводная. По составу обезжелезенная, умягченная — но очень плохо очищенная по органике. Там присутствуют опасные бактерии. Пить ее — значит рисковать здоровьем.
Юрий Гончар может часами рассказывать о том, какой плохой бывает вода в бутылках, или, как принято называть ее официально, «столовая бутилированная вода». Особенно часто, по иронии, лишние микроорганизмы встречаются в «детской» воде — той самой, которой рекомендуется разводить смеси для грудничков. Вдобавок одних микроэлементов в ней нет совсем, а других — в несколько раз больше, чем положено. Зачастую минеральных веществ в «детской» воде так мало, что она больше походит на дистиллят, пить который не показано никому.
После таких разоблачений хочется выпить стакан воды из-под крана и выбросить из холодильника все пластиковые бутылки.
И все же — откуда берется поддельная ключевая вода и каким образом она оказывается на полках магазинов?
Путь любой воды — столовой, минеральной, поддельной, настоящей — на прилавок примерно одинаков. Сначала ее откуда-то наливают: из-под крана, из артезианской скважины, из горного источника, а возможно, из гнилого болотца или загрязненного промышленными отходами ручья. Набранную воду прежде всего очищают. Но, как было сказано выше, не все и не всегда. Затем проверяют ее качество — те же, кто и очищал, — разливают в бутылки и везут в магазин.
Вообще-то воду проверяют на каждом шагу. Сначала анализ для получения сертификата и выборочные проверки на производстве. Потом внутризаводские проверки. Допустим, там можно и расслабиться, но когда бутылки уже стоят на прилавках, их содержимое проверяют Роспотребнадзор, уже упомянутый Главный контрольно-испытательный центр питьевой воды, торговая инспекция и всевозможные общественные организации.
Директор государственного экспертно-аналитического центра «Союзэкспертиза» Марина Циренина считает, что формально для обеспечения кристальной чистоты и безупречного качества питьевой воды сделано абсолютно все. Проблема не в форме, а в содержании. Бумаги у большинства производителей в порядке, а вот вода — никуда не годится.
— На самом деле у нас очень мало природных вод из источников. Слова «ключевая» или «высокогорная» на большинстве этикеток — плод фантазии производителей, — объясняет Циренина. — Вопрос в том, каким способом добываются сертификаты и прочие бумажки, удостоверяющие качество.
По словам члена комитета Госдумы по экономполитике Владимира Мединского, даже бумажки в порядке далеко не у всех.
— Только каждая третья бутылка воды, продающаяся в наших магазинах, имеет сертификат соответствия, — уверен он.
— Рынок у нас диковатый, — признает генеральный директор питерского представительства ООО «Висма-Люкс» (марки «Архыз» и «Ессентуки») Владимир Герюгов. — Выпускать воду берутся все, кому нечего делать. Сертификат можно получить на что угодно. Например, так: наливаете хорошей очищенной воды, получаете все необходимые документы, а потом можете черпать воду откуда хотите!
— Но разве после сертификации качество воды не проверяется?
— Конечно, проверяется — так же, как и везде в России. Да что это вы все о воде? — слегка раздражается Герюгов. — Вы думаете, с колбасой дела как-то по-другому обстоят? Или с сыром? Прикрывать такие вещи можно, например, на административном уровне, — поверяет мне Герюгов тайны высокорентабельного бизнеса.
У Юрия Гончара на эту тему есть поучительная история. Несколько лет назад его испытательный центр по поручению государства проверял качество питьевой бутилированной воды в одном из российских регионов. Едва ли не худшей оказалась вода местной марки, принадлежащей сыну губернатора. Шуму было много, губернатор это дело пытался замять и, похоже, замял — иначе Гончар назвал бы хотя бы регион. Кстати, с тех пор испытательный центр ни к каким проверкам не привлекают. Наверняка совпадение.
Хотя проверять есть что. Новые марки воды появляются чуть ли не каждый день. Как правило, чем вода новее, тем дешевле. В «Ашанах» шестилитровую бутыль питьевой воды можно купить меньше чем за 30 рублей. И конечно, покупают в основном именно ту, что подешевле. Владимир Герюгов считает, что экономить на воде опасно. Цена — знак качества. Хорошо очищенную воду, произведенную и разлитую по всем правилам, выпускать не выгоднее, чем любой другой качественный продукт. Себестоимость 5 литров воды близка к 15 рублям, даже если лить ее дома из-под крана. Ведь затем воду надо очистить, довести от завода до прилавка, а доставка, например, «Ессентуков», удваивает их себестоимость. Плюс торговая наценка розницы — 30–50%. В итоге, если производитель платит налоги и зарплаты своим сотрудникам, меньше 35 рублей 5 литров столовой воды стоить не могут.
Лечебно-столовая вода, которую пьют преимущественно по назначению врача, обойдется еще дороже. Потому что в ее цену помимо расходов на добычу, очистку и лабораторные исследования входит еще и перевозка от горного источника до склада, а затем до магазина. И если где-нибудь в Перми или Новосибирске пол-литра «Ессентуков» продается за 15 рублей, это, конечно, не «Ессентуки»: настоящая лечебно-столовая вода стоит от 30 рублей за 0,5–0,7 литра.
Смотреть надо не только на цену, но и на этикетку. Именно смотреть — с эстетической точки зрения. Красивая этикетка, на которую потратился производитель, говорит о том, что он потратился и на очистку, и на все необходимые анализы. Впрочем, и адекватная цена, и качественная этикетка, конечно, не стопроцентная гарантия.
Воду известных марок охотно подделывают. Владимир Герюгов признался, что шесть лет назад их компания с помощью милиции накрыла два подпольных цеха по производству «Архыза». А безвременно покинувший российский рынок производитель «Боржоми» потратил в свое время на борьбу с подделками и изобретение оригинальных бутылки-этикетки астрономическую сумму. Но полностью извести контрафакт так и не удалось.
Марина Циренина предпочитает дорогую импортную воду. Французские и итальянские горные источники — это не ржавые краны, в этом Циренина уверена. Другое дело, что покупать «Эвиан» или «Сан Пеллегрино» для питья и варки борща способен далеко не каждый.
Ольга Цыбульская, корреспондент «Среда обитания» журнала «Русский репортер»
МНОГОНАДО.net
4 октября 2009
